Вадим Россик - Блеск тела

Доброе Утро тоже вздохнул.

– Фигóво.

У него на глазах показались слезы. Доброе Утро был эмоциональным челом. Очкарик отвернулся. Они жили вместе уже больше года и он тоже привык.

– Алёна! Ты позвонила своей родственнице? – вдруг вспомнил дед Брюсли. Торжественная минута прощания была испорчена. Морковка ошарашено посмотрела на него и по-колхозному прикрыла рот ладонью. Казахстанское происхождение сказалось.

– Ой, мамочки! Совсем забыла! Где мой «мобилкин»? Сейчас позвоню.

Морковка нырнула в свою комнату.

– Вот так всегда у вас, молодых, – недовольно заныл дед Брюсли. – Как на охоту идти, так собак кормить!

– Ладно! Поеду с вами! – неожиданно решил Очкарик. – Но только с условием: завтра вернуться в Питер!

Дед Брюсли изумленно посмотрел на Очкарика, как будто у него из головы выдвинулись антенны, а Доброе Утро кинулся обнимать друга, нежно прижался к черной футболке, украдкой вытирая мокрые глаза. Очкарик чмокнул Доброе Утро в щеку и их мир заиграл красками. Хмурые тучки разбежались, солнце стало ярко-красным, небо ярко-голубым.

– Если ты, Очкарик, все же едешь с нами, тогда быстро собирайся, возьми у Алёны адрес ее родственницы и выходи на улицу строиться, – отдал приказ новому участнику автопробега дед Брюсли, поднимаясь с места. – А мы пошли. Нам еще кое-что нужно сделать.

Снаружи было славно: солнышко, а не жарко. Сама природа благоприятствовала задуманному абсурду. Во дворе царило утреннее спокойствие. Большинство жильцов уже трудились где-то в огромном городе, немногие везунчики и неудачники еще спали. Сонную тишину нарушали лишь горячие армянские гастарбайтеры, истязающие дорожное покрытие на углу.

Дед Брюсли остановился возле багажника «шестерки» и задумчиво почесал в затылке. Доброе Утро, стоя рядом, ждал, что он скажет.

– Мне кажется, Жека, что его лучше достать и посадить на заднее сиденье, – нерешительно произнес дед Брюсли.

– А может, оставить, как оно есть? – просительно сказал Доброе Утро. – Как говорится: «Не буди лихо, пока оно тихо», а?

Ответить дед Брюсли не успел.

– Что стоим, чего ждем?! – гаркнул Очкарик, неожиданно вырастая вместе с Морковкой за спиной военного пенсионера. Тот охнул и схватился за сердце.

– Очкарик! Твою в колено! Предупреждать надо!

Морковка дала Очкарику бесплатный совет: «Не стой сзади. Вдруг дед пукнет со страху и ты обгоришь».

Подмышкой у Морковки торчал огромный русско-финский и финско-русский словарь. На спине – смешной рюкзачок в виде плюшевого медвежонка. Иглы волос были миролюбиво собраны узким розовым ободком в пучок. А-ля спокойный дикобраз. Очкарик держал в руках черную спортивную сумку со шмотками и пачку журналов ЛГБТ-сообщества «Спорная Россия». Чтобы было, что почитать в дороге.

– Ты тоже с нами, Алёна? – удивился Доброе Утро.

– Придется, – кисло ответила Морковка. – Тетя Галечка уговорила приехать в гости. Иначе никак. Сильно обижается на меня.

– Ура! – обрадовался Доброе Утро. – Едем все вместе! Мы же семья!

– Ну раз вы тоже едете с нами, значит, помогайте, – сказал дед Брюсли. Он поднял крышку багажника, все машинально опустили глаза вниз и застыли, как жена Лота, оглянувшаяся на Содом и Гоморру. Все – это Морковка и Очкарик. Доброе Утро лишь брезгливо сморщил свой короткий нос.

– Все в порядке, Жека. Он здесь, ночью никуда не ушел, – удовлетворенно сказал дед Брюсли, стараясь не дышать и не встречаться взглядом с выпученными, как у копченой рыбы, глазами Манчестера, скрюченного в тесном багажнике. Вчера вечером они вдвоем с трудом впихнули туда мертвеца, предварительно напялив на труп старые брюки и рубашку Доброго Утра. Морковка пришла в себя первой. Она резко повернулась к деду Брюсли и задала почти естественный вопрос:

– Почему здесь этот смердящий покойник? Это вы его замочили?

– Со всеми вопросами обращайся к Жеке, – легко парировал дед Брюсли. Морковка посмотрела на Доброе Утро. Очкарик молча жевал жвачку.

– Все очень просто. Никакого криминала. Знакомые попросили меня отвезти покойника родным в Москву, – пустился в объяснения Доброе Утро. – За это мне хорошо заплатят.

– А почему вот так? В багажнике?

– В багажнике не пойдет. На первом же посту ГИБДД нас арестуют за надругательство над телом, – сказал Очкарик. – Это вам не «Криминальное чтиво»!

– Наверное, ты прав. С трупом в багажнике мы будем выглядеть довольно подозрительно, – пришлось согласиться Доброму Утру.

– Я предлагаю посадить покойного на заднее сиденье. Доброе Утро сядет со мной впереди, штурманом, а вы будете поддерживать тело с двух сторон, как будто оно живое, – проговорил дед Брюсли. – Это не надолго. Всего лишь на десять часов. Вечером мы передадим его родным.

– А кто он? – спросила Морковка, разглядывая труп. Она сострадательно потыкала покойника в щеку пальчиком. – Бедненький.

– Я знаю, что его зовут Манчестер, – ответил Доброе Утро, – и что за его доставку в Нерезиновую мне дадут кучу денег. Так что стимул не задавать лишних вопросов у меня есть.

– Так мы едем или стоим? – нетерпеливо вклинился в разговор дед Брюсли. Он не любил медлить.

Трупное окоченение уже прошло, поэтому покойник был без труда извлечен из багажника и усажен на заднее сиденье «шестерки». Рядом с трупом нехотя сел Очкарик. Доброе Утро по-джентльменски распахнул с другой стороны дверцу машины для Морковки. Та скривилась.

– Мне не нра сидеть рядом с вонючим мертвецом. Не понимаю, как Очкарик может там находиться.

– А мне по! – заявил Очкарик, раскрывая «Спорную Россию». – Как Эдгару Аллану.

– Какому еще Эдгару Аллану? – спросила Морковка.

– Которому было все по.

– Тогда садись впереди, – уступил даме Доброе Утро. Морковка сняла рюкзачок и заняла место возле деда Брюсли. Рюкзачок она положила себе на колени, придавив его сверху тяжелым словарем.

– Между прочим, Алёна, ты отказалась от места королевы. Так правое заднее место называют в Англии, – заметил начитанный Очкарик.

– А как в Англии называют то место, где я сейчас сижу? – повернулась к Очкарику Морковка.

– Место покойника. В случае аварии, пассажиры, сидящие рядом с водителем, стопроцентно погибают, – рассеянно ответил Очкарик, погружаясь в «Спорную Россию» как в прорубь.

– Лучше следите, умники, чтобы ваша посылка не протухла! А мне и здесь нра! – сварливо сказала Морковка, надевая наушники и включая плеер. Она увлекалась говнороком: «Король и шут», «Алиса»… Такая тема.

– Ладно, смертнички! – бодро воскликнул дед Брюсли, заводя свою колымагу. – Пристегните ремни безопасности! От винта!

Красная ободранная «шестерка» судорожно завибрировала и с голодным рычанием рванула со двора. Дружная компания отправилась в далекий путь в Белокаменную, а через час к парадной невзрачной «хрущевки» на Счастливой улице бесшумно подкатил серый «ауди».

Часть вторая.

Узы Гименея

«Войны не выигрываются с помощью героической милиции».

1. «То ли еще будет!»

Уныло-пасмурные окраины Питера, впрочем, не более уныло-пасмурные, чем окраины любого большого города, остались позади. Зато день обещал быть погожим. По бескрайнему голубому небосводу катило великолепное июльское солнце. Облака, как снежные вершины гор, окаймляли черту горизонта. Сороки, ласточки, стрижи и прочие свиристели возбужденно свиристели в придорожных посадках, плотно занимаясь своими птичьими заботами, но дед Брюсли, Морковка, Очкарик, Доброе Утро и, тем более Манчестер, их не слышали. Мотор «шестерки» оглушительно ревел, ходовая громко дребезжала. Боевая машина старого авиатора почти стремительно летела по трассе «М-10», отмеряя первые десятки километров автопробега.

Связь вещей, как обычно, не угадывалась, поэтому настроение водителя и пассажиров красной «шестерки» можно было назвать умеренно хорошим. К счастью, они не догадывались, что от ужасной насильственной смерти их отделили всего шестьдесят коротеньких минут. Дед Брюсли равномерно «качал» руки резиновым эспандером, попеременно меняя их на баранке, обтянутой самодельной кожаной оплеткой. Очкарик шелестел страницами «Спорной России». Морковка слушала свой говнорок, тряся в такт музыке копной иголок. Доброе Утро сонно разглядывал окрестности. Манчестер, прижав затылок к подголовнику, тупо смотрел в потолок мутными зенками. Так незаметно прошло два часа.

Дед Брюсли бросил взгляд на приборную панель и крикнул Доброму Утру, перекрывая рокот мотора:

– Нам нужно заправиться! Ты не забыл? Заправка за счет заведения!

Доброе Утро пожал плечами и полез за кошельком. Он был не жадный чел.

Они успели проехать еще пару километров, прежде чем впереди появилась бело-белая эмблема компании «Фрутойл». Дед Брюсли свернул с трассы, подъехал к колонке, заглушил двигатель.